И я поражаясь, как это можно, ветер,
Которого хватило бы еще ни на одну бурю,
Выплескивать весь за раз,
Поднимая кудри
Пыльные смятой дороге, ведущей в север.
Кругом плотный вязкий звук
Утрамбован ватно, Кругом - пересилье душ
На квадратный метр,
И я понимаю, что мне надо меньше слушать
И, благословляя воздух, иду в ветер.
Но ветер не то чтоб безмолвен -
Он полон шума.
Согревшего голову не одному святому.
Не знаешь, откуда веет - и вот он снова
Приходит, чтобы уйти, и набиться в трюмы.
И я понимаю, что мне надо меньше греться
И от меня отделяется с гарью примесь -
И это не снится тому, кому раньше приснилось,
Что плоть и у ангелов тлеет в районе сердца.
И выпутав пенье из глаз, я вложу в них вопль,
Не выпетый раньше у моря,
А просто - раздетый
Плывет по закату полночный горюющий ветер,
Горчащий, горящий, с глазами из листьев иссопа.
И он тоже хочет стать светом.
И сплюнув пеплом,
Он взвоет, направив к огню ледяные чресла,
Как будто бы можно на мускул проверить тесто,
Как будто бы можно взвесить создвездье ветра.
Которого хватило бы еще ни на одну бурю,
Выплескивать весь за раз,
Поднимая кудри
Пыльные смятой дороге, ведущей в север.
Кругом плотный вязкий звук
Утрамбован ватно, Кругом - пересилье душ
На квадратный метр,
И я понимаю, что мне надо меньше слушать
И, благословляя воздух, иду в ветер.
Но ветер не то чтоб безмолвен -
Он полон шума.
Согревшего голову не одному святому.
Не знаешь, откуда веет - и вот он снова
Приходит, чтобы уйти, и набиться в трюмы.
И я понимаю, что мне надо меньше греться
И от меня отделяется с гарью примесь -
И это не снится тому, кому раньше приснилось,
Что плоть и у ангелов тлеет в районе сердца.
И выпутав пенье из глаз, я вложу в них вопль,
Не выпетый раньше у моря,
А просто - раздетый
Плывет по закату полночный горюющий ветер,
Горчащий, горящий, с глазами из листьев иссопа.
И он тоже хочет стать светом.
И сплюнув пеплом,
Он взвоет, направив к огню ледяные чресла,
Как будто бы можно на мускул проверить тесто,
Как будто бы можно взвесить создвездье ветра.